Шутник
Колонну решили все же не догонять, в этом случае нас бы скорее всего заметили издали и эффект неожиданности был бы утерян. Сделали как хотели близняшки изначально. Погрузились в тачку – одну из девушек и собаку, пришлось выселить в кузов, остальные трое, уместились на заднем сидении, и двинулись в сторону малого моста. Оставшаяся в кузове близняшка, оказалось той самой – глазастой, которая в нашу первую встречу сумела заметить меня в стелсе, сейчас же, на нее была возложена обязанность наблюдать за округой. Аккумуляторы пикапа были заряжены, так что я снял с крепежей винтовку, и перевесил на специальную складную турель, которую Шаман уже давным давно смонтировал в кузове. Когда надо, она легко раскладывалась и благодаря универсальному креплению хитрой конструкции, закрепить на турели можно было хоть пулемет, хоть мою винтовку. В гауссовку глазастая близняшка влюбилась буквально с первого взгляда, сразу видно снайпершу. Свою СВДшку она оставила лежать в кузове, и всю дорогу не столько смотрела по сторонам, сколько разбиралась с устройством винтовки, впрочем ночью от пса все равно было больше толку, и угрозу первым замечал именно он, сообщая мне откуда исходит опасность, я передавал эту инфу снайперше, а уже она через прибор ночного видения в прицеле, находила противников и если те представляли угрозу – ликвидировала. Пару раз она останавливала на дальних рубежах небольшие стайки по десять – пятнадцать зараженных. Замечала их еще в момент когда они казались крошечными точками на горизонте, а благодаря невероятной дальнобойности гауссовки и мощной оптике, легко выбивала их до того, как они успевали даже начать двигаться в нашу сторону. Я считал это излишеством – нас бы они все равно не догнали, а тех что были спереди всегда можно объехать по широкой дуге, но понимал что снайперша осваивает новое оружие, так что не мешал.
Когда начало светать, пес с которого сняли задачу наблюдателя и охранника, завалился спать, полностью переложив наблюдение за окрестностями на глазастую близняшку, да так и проспал большую часть пути, лишь один раз исчез из кузова, после того как близняшка-снайперша подстрелила тварюгу посерьезнее, и догнал нас спустя минут пять, с мордой вымазанной в крови зараженного – с некоторых пор, пес полюбил на вкус более высокоразвитых тварей… Гурман хренов.
Пересекли мост. Добравшись до трассы, по которой как ожидалось поедут бойцы, мы особо прятаться не стали, тупо припарковавшись на обочине дороги – смысла прятаться не было, ибо та из Лилий, что с невероятно острым зрением, в любом случае заметит колонну раньше, чем они нас.
Пока ждали нашу добычу, солнце окончательно оторвалось от горизонта и поползло вверх, день вступил в свои права, противник по примерным расчетам должен был показаться уже совсем скоро так что мы решили немного обсудить план действий, решить как будем разбираться с колонной и брать языка. Я предложил не мудрствовать и действовать максимально быстро и грубо. Снайперша с моей винтовкой остановит пикапы и броневик, вольфрамовые пули могут озадачить даже бэтр, а вот с танком придется разбираться мне, из винтовки подстрелить его вряд ли получится. Нет, если там какой-нибудь старичок Т-34, то возможно вольфрамовые пули на максимальном заряде конденсаторов, все же отыщут уязвимые места в его тушке, как минимум можно будет посшибать гусеницы, но если там танк посерьезнее, что-то более современное, то пробить его броню, скорее всего не выйдет. Гусеницы снять возможно и получится, но рассчитывать на это всерьез не стоит. Разбираться с танком я буду в рукопашную.
Кто у здешних ребят главный, близняшки не знали, так что надо будет по возможности брать их живьем всех. Неизвестно знают ли рядовые бойцы куда именно они едут, а командир может сидеть и в танке, и в броневике, а может даже и в пикапе, черт его знает.
– Как только заметишь колонну, сразу дерни меня. Выждем пока они подойдут на удобное для тебя расстояние и начнем. Я остановлю танк, это будет сигналом, сразу же начинай отрабатывать по остальной технике. Людей старайся не убивать, стреляй в ноги, как переключаться на экспансивные пули я показывал…
Завершить инструктаж я не успел. Лиля сделала жест рукой, привстала в кузове пикапа, вгляделась куда-то вдаль.
– Черт! Квадрокоптер!
– Далеко? Он нас заметил? – сразу же всполошился я – где, я не вижу?
– Очень далеко – подтвердила снайперша – от горизонта оторвалась крошечная точка, ты никак не увидишь, сейчас он видится как запятая на странице книги – чуть больше точки, но меньше буквы шрифта-десятки.
– Нихрена не понял но ясно что он далеко, как быстро он заметит нас?
– Откуда же мне знать что там за оптика? Пролетит над нами минут через семь – он километрах в десяти от нас, просто высоко поднялся, так бы из-за горизонта я его не разглядела.
– Понял. Все в машину, быстро, будем прятаться.
Я остался снаружи – плюс одно лишнее место для остальных, да и работать так будет проще. Как только все утрамбовались в пикап, я сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, словно собирался нырять, и активировал стелс. Зеркальная пленка амальгамы быстро растеклась по туше пикапа, и машина, вместе со всем ее содержимым скрылась из вида. Мне надо было продержать машину в стелсе минимум пятнадцать минут, пока квадрокоптер приближающейся колонны, пролетит туда и обратно. Бойцы перестраховываются даже имея в составе колонные серьезную огневую мощь в виде БТРов и танка. Осторожные ребята, явно не зеленые новички.
– Дрон уже рядом – сообщил наушник голосом Никки – Лиля говорит это мелкий гражданский квадрокоптер, наверное типа нашего. Вряд ли они успели нас заметить. Продержи еще немного.
– Принято – ответил я и прислушался к внутренним ощущениям.
Стелс держать получалось на удивление легко. Машина, пусть и такая большая, стояла неподвижно, а звуки я и вовсе не скрывал – квадрокоптер как правило микрофонов на борту не несет, а если бы и нес, вряд ли услышал бы что-то кроме жужжания своих винтов. Пятнадцать – двадцать минут точно получится удержать стелс, можно было не опасаться что спалимся.
Когда квадрик пролетел над нами, я так и не понял. Видимо он очень уж высоко держался, так что пришлось поверить на слова близняшке, когда она сообщила что дрон пролетел над нами, а спустя пару минут – что квадрокоптер летит обратно, стремительно удаляясь. Колонна сама сообщила нам о своем приближении, так что мы знали что они вот-вот появятся.
Сбросил стелс чтобы передохнуть. Вряд ли ребята тут же запустят квадрокоптер по новой – дорогу они проверили, так что дальше будут ехать более-менее безпечно. Снайперша вылезла из машины, и забралась на крышу пикапа, даже на носочки привстала. Каким бы сверхъестественным ни было твое зрение, заглянуть за горизонт все равно не получится – кривизна земли не позволит, а судя по всему, планета улья такая же шарообразная а никак не плоская. Горизонт тут тоже есть.
По Лиля, она должна будет заметить противника раньше чем противник нас, так что едва она подаст знак, я утащу пикап в стелс, подпустим колонну поближе, и вдарим как следует… Таков был план.
– Так, ты, которая глазастая, на тебе как я и говорил отстрел всех кого получится. А вы, остальные, оставайтесь у машины, и готовьтесь принимать народ. Пес будет отправлять их прямо сюда, держите наготове дубину и стяжки. Просто пакуйте ну и если клиент сильно поломается в процессе, можете заплатку какую-нибудь налепить. Потом допросим и разберемся кто из них представляет для нас ценность.
– Вижу – сообщила глазастая, и я тоже вгляделся в горизонт, ничего разумеется не рассмотрев.
– Далеко?
– Километрах в восьми – сообщила с крыши снайперша – пора прятаться, скоро покажутся из-за горизонта и смогут рассмотреть нас.
– Понял.
Снова активация стелса, который уже успел порядочно подкопиться за время отдыха, и спустя несколько минут, я уже своими глазами мог разглядеть приближающиеся точки машин. Близняшки немного ошиблись – пулеметных пикапов действительно было два, как они и предполагали, танк один, но броневиков оказалось тоже два, они говорили про один БТР. Впрочем серьезно расклад сил это не меняло.
Еще пара минут и пикапы – которые играли роль разведчиков и двигались слегка опередив остальную колонну, оказались на крайней дистанции уверенного поражения. Дальномер в оптике гауссовки помечал цели оранжевым – что значило дострелить и попасть можно, но я решил подпустить колонну еще немного. Шахид-мобили были на расстоянии километров трех, броневики и отставший танк, метров на двести дальше, когда мы начали атаку.
С пикапа слетел стелс, грохнул выстрел, мгновенно остановив один из шахид-мобилей противника, а я прихватив из пикапа лом и монтировку, вместе с Рыжим прыгнул в самый центр колонны.
Мимо меня пролетели оба броневика, разворачивая башни в сторону нашей машины, вряд ли они смогут попасть или даже сходу заметить пикап, в любом случае прицельная дальность, насколько я знал, у подобных пулеметов редко превышает полтора-два километра. Так что близняшки и Никки, в относительной безопасности.
Снова грохнул выстрел, один из броневиков тоже потерял ход, а я сбрасываю стелс перед танком, поигрывая монтировкой. Из башни показывается пулеметчик а танк чуть сбрасывает скорость, давить меня мехвод не хотел, возможно опасаясь что я обвязался гранатами, слишком уж самоубийственно выглядят мои действия. Грохочет длинная очередь, но пули пролетают сквозь меня, мы с псом уже в фазе.
Танк в отличии от броневиков оказался не нашим а забугорным, песчано-желтая раскраска, узнаваемый профиль, длинная чуть ли не во всю длину танка, вытянутая назад башня… Я на таком играл как-то в танковую стрелялку, да и в кино видел не раз. Каким макаром американский Абрамс угораздило залететь в исконно российские кластеры, я не знал. Возможно конкретно эту машинку пригнали из далека. Впрочем сейчас надо было думать не об этом. Рывок, и мы вываливаемся из телепорта на башне танка. Пулеметчик получив по башке монтировкой валится куда-то в недра башни, но в тесное заброневое пространство, вслед за ним я лезть не хочу. Гранаты у меня нет, а если бы и была, бросать ее в люк я бы не стал – велика вероятность что командир колонны едет в танке, а убивать его мне не хочется, он еще пригодится. Пинком захлопываю люк, успеваю пару раз вздохнуть, прежде чем снова перейти в фазовый режим. Вгоняю нематериальный лом куда-то в башню, наискось, стараясь заклинить и люк, и механизмы орудия, дабы у танкистов не было соблазна пальнуть из пушки.
Соскакиваю с башни на корму, умудрившись не свалиться с движущегося танка, и охеревая от жара – ощущение словно взобрался на раскаленную печь, ботинки разве что не плавятся. Температура выхлопа такова что танк наверное, на спутнике светится как новогодняя елка в любую погоду. Отдаю мысленный приказ Рыжему чтобы не вздумал спускаться с башни, касаюсь его свободной рукой и мы переходим в фазу. На мгновение потеряв плотность, вбиваю монтировку сверху вниз, туда где по идее должен находиться двигатель, отпускаю позволяя железяке появиться в материальном мире… Взрыв, грохот и скрежет. Тысячи оборотов газотурбинного движка, мгновенно стопорятся, когда подвижные части клинит появившаяся внутри монтировка. Мощный движок разрывает сам себя, с треском и грохотом, едва ли не вылетая из танка наружу. Сквозь нематериального меня и пса, пролетает металлическое крошево, панели прикрывающие движок сверху, вылетают словно внутри взорвалась граната, мои ноги наполовину тонут в недрах железного месива, в которое превратился двигатель. Танк мгновенно останавливается, но я даже не покачнулся – некоторые физические законы, пока я в фазе, перестают действовать, в частности инерция, видимо потому что у меня больше нет массы. Жара от движка тоже не чувствуется, раньше я огнестойкость в фазовом режиме не проверял, радует что температура на меня влияния не оказывает, стало быть в пожаре или при взрыве, перейдя в нематериальное состояние я скорее всего уцелею.
Топливо вспыхивает, не взрывается, но загорается и начинает чадить, валят клубы черного дыма, но на серьезное возгорание не похоже, вряд ли машина выгорит полностью. Соваться в тесный танк в имматериуме не хочется – вряд ли у меня будет возможность появиться в материальном мире не вляпавшись в какую-нибудь переборку, места в танках как правило очень немного. Соскакиваю на землю, вырубая фазу, но набрасывая на себя стелс, пригибаюсь, прячась за броней дымящегося танка, делаю несколько глубоких вдохов-выдохов, имматериум все же всерьез выматывает.
Вокруг кипит суматошная, беспорядочная пальба. Вряд ли наши противники вообще заметили машину, с такого-то расстояния, палят больше на звук – все же выстрел из гауссовки, на высоких процентах заряда конденсаторов, грохочет громче огнестрела.
Снайперша работает отлично – оба пикапа и оба бэтра стоят попыхивая дымом из пробитых движков, на броневиках судя по всему, еще и пулеметы из строя выведены, иначе бы они тоже палили, но сейчас оба крупняка молчат. Бойцы рассыпались, попрятались за машинами, определили откуда ведется огонь и грамотно ушли с линии обстрела. Несколько бойцов уже получили ранения, одному вообще оторвало ногу и он сейчас лежит на дороге не переставая орать. Пора приступать к транспортировке, этого подранка заберу первым.
Пока стелс держится, захожу бойцам за спины. Моего верного ледоруба со мной нет, но есть пистолет. Схема простая: Выстрелить в ногу сзади, выдрать из рук оружие, отправить телепортом к машине. Там уж подранков примут и обездвижат, одна из близняшек физически, наверное даже сильнее чем Кабан (почему-то вспомнился кваз) так что вырубить раненного рейдера, ей будет не сложно.
Появившись за одним из бэтээров, за которым прятались сразу трое, заметил в крепежах на броне инструменты – лопата, небольшой ломик, пила – вот уж зачем тут пила, ума не приложу… Выдернул из крепления ломик, взвесил в руке, признал годным и дело пошло веселее. Выстрел в колено, удар ломом по руке сжимающей рукоять автомата, команда Рыжуну, и боец улетает на упаковку, а я перехожу к следующему.
Удар тяжелым ломом по башке работает как кнопка “ВЫКЛ”. Бойцы вырубаются невзирая на каски, кто-то замечает нас – видимо был подходящий дар улья, может ментат, может сенс или просто зрение в каком-то необычном спектре. Стелс совсем легкий, надо экономить силы.
Рыжий вовремя врубает фазу и ни одна пуля нас не задевает, мгновение спустя пес появляется за спиной бойца – его не видно но я знаю что он там – и противник распадается ворохом рыжих частиц…
Снайперша вносит посильную лепту, отвлекая внимание на себя и заставляя бойцов вжиматься в землю или прятаться за техникой, не давай им даже носа высунуть из укрытия. Работает с абсолютно безопасного для себя расстояния – на три километра даже крупнокалиберные пулеметы броневиков наверное не добьют, что уж говорить о ручном оружии. Автомат, или даже СВДшка которую я заметил у одного из бойцов, тут не пляшут. Да, стрелять получается реже – для пальбы на три километра конденсаторы надо заряжать на максимум, но этого хватает чтобы бойцы даже не думали рыпаться.
Вот и что эти идиоты хотели делать со скреббером? Я вырубил очередного бойца – тот лежал на пузе, прикрыв голову руками, и мне лень было нагибаться, поэтому просто футбольным ударом пнул по башке, а пес отправил к нашим. Серьезно, вот что они бы делали с такой тварью? Палили из танка? Разве что так, потому что как мне кажется у них не было шанса даже против матерого элитника, во всяком случае я переправил к девчонкам почти всех, даже не вспотев. Вырубил последнего, коснулся кнопки на ошейнике ларингофона.
– Это все. Теперь только те что засели в танке.
Танкисты в самом деле именно что засели. никто не пытался покинуть танк – благо серьезного пожара не случилось. Не знаю может топливо перекрывается, может там есть какие-то системы пожаротушения, но как бы там ни было, движок не прекращал дымить, однако пламени не было. Танкисты не пытались палить из пушки – видимо какие-то из механизмов мне все же удалось заклинить ломом, не пытались высовываться из люков и палить из автоматов – тупо засели как в бункере и наружу не совались.
Приблизился к танку, на всякий случай не покидая стелса, обошел по кругу. Прикидывая так и эдак. Получалось что смысла выкуривать танкистов пока нет. Надо провести короткий экспресс-допрос, и если командира среди пленных не останется, вот тогда и надо будет думать как вынимать танкистов из под брони, пока же, можно оставить все как есть, пусть сидят.
Пока крутился вокруг танка, обнаружил странную коробочку на покореженной корме, сразу под фарой. Взрывом двигателя жестянку малость покоробило, в частности сорвало крышку, и я с удивлением увидел что внутри находится самый натуральный телефон. С проводом и трубкой, какие раньше стояли в квартирах, и которых я уже лет десять не видел, вымерли, за ненадобностью.
– Тупые пендосы, таксофон на танк приделали… – я снял трубку, и с удивлением услышал в ней шум динамика – эй, алло, есть кто живой?
– Кто вы? Что вам нужно? Зачем вы напали на нас? – отвечает наглый, но и чуть удивленный голос, возможно что танкисты вообще не знали что у их танка есть такая опция как внешний телефон для связи с пехотой.
– Мне нужен скреббер, и как только я узнаю координаты, можете валить на все четыре стороны. Покиньте машину, выходите без оружия, обещаю что никого из вас не убью. Если не сдадитесь я взорву танк или запеку вас живьем, благо горючки тут с избытком.
– Встречное предложение – ответила трубка телефона – оставь нас в покое и убирайся. Тебе нужен командир, его зовут Берлин, он был в одном из броневиков. Мы не знаем координат лежки скреббера. Танк не покинем, даем пять секунд чтобы отойти от брони, если кто-то приблизится снова, мы взорвем боеукладку. Допрашивай берлина, узнавай координаты, и вали за своим скреббером.
– Годится мужики, я отхожу.
Трубка заняла место на рычаге телефона, а я коснулся рукой пса, готовясь в любой момент перейти в фазу, и отошел от танка на несколько метров, чтобы танкисты меня увидели и перестали нервничать.
– Никки, слышишь меня? – я коснулся кнопки на передатчике, и сквозь шум услышал в наушнике голос.
– Да. Плохо но слышно.
Рации в улье редко ловили дальше чем на пару километров, сейчас же нас разделяли три километра, но по прямой и практически без препятствий, так что сигнал доходил.
– Проверь есть ли среди пленников некто Берлин.
– Нашли – спустя пару минут прошипел наушник – даже живой. Это главный?
– Ага, он самый. Иду к вам.
Телепортом перенеслись на базу. Близняшки заканчивали упаковывать пленников стягивая им руки и ноги пластиковыми стяжками. На некоторых бойцах я заметил свежие повязки – кто-то не пожалел несколько перевязочных пакетов.
– Где этот фриц? – уточнил я едва вывалившись из телепорта, и оглядывая противников.
– Вот – Никки пихнула в бок одного из пленников, который впрочем командиром особо не выглядел.
– Точно?
– Точно. Экспресс-допрос вон того кадра – Никки ткнула пальцем в бойца без ноги – оказался достаточно результативным. Главного он сдал сразу.
– Берлин значит… – я опустился на корточки перед указанным пленником – ты командир?
– Ну я – с заметным акцентом ответил мужик, и его рожа явно дала понять что это максимум что мне удастся у него узнать, хренов партизан видать собрался сдохнуть мучеником.
– Немец что-ли? – начал я допрос с заходом из-за печки.
– Итальянец.
– Итальянец по имени Берлин? Как так вышло?
– Иди в задницу.
– Очень информативно, но не советую меня раздражать – покачал я головой обратив внимание на то что волосы позеленели – ну вот нафига ты так? Хорошо же общались… Сейчас я тебе штуку интересую покажу, смотри.
Подошел к одному из пленников, опустился на корточки, обернулся на Берлина, и убедившись что тот на меня смотрит, обратился к выбранному для эксперимента пленнику.
– Слушай мужик, ты давно с командиром своим работаешь?
В ответ тишина, молчит зараза. Что-то везет мне сегодня на партизанов. Ладно, у меня есть чем озадачить ребят, но попробуем для начала лайтовые методы допроса.
– Никки, дай ка мне свою катану…
Встал, придавил ногой колено пленника к земле. Опустив меч ему на ляжку, я еще раз задал вопрос, и не получив ответа, навалился на лезвие всем весом, вгоняя клинок в бедро заоравшего мужика. Повернул в ране лезвие, заставив клиента заорать еще громче, покачал лезвие из стороны в сторону.
– Давай попробуем еще раз. Как давно ты работаешь с Берлином.
– Почти год – простонал мужик, видимо решив что такая незначительная информация не стоит того чтобы терпеть боль.
– Вот видишь, совсем не страшно. Ладно, продолжаем. Почему его зовут Берлин?
– Не знаю.
– Точно? – лезвие меча поползло вверх, вспарывая плоть. Я чувствовал рукой как сталь скребет по кости, боец орал трепыхаясь, но та из близняшек которая сильная, пришла мне на помощь и прижала мужика к земле. Казалось бы сила силой, но веса в этой малявке серьезного быть не может, как она держит мужика который на вид раза в два ее тяжелее, но у нее как-то получалось.
– Не знаю – орал мужик – я не знаю, не знаю.
Меч продвинулся от колена, чуть ли не до яиц, когда вдруг сзади раздался голос Берлина.
– Я попал под перезагрузку во время отпуска, путешествовал по Европе. Только покинул Францию, прилетел в Германию и катался из города в город осматривая достопримечательности. Когда все вокруг затянуло nebbia acida… кислый туман, да вот. Когда все затянуло кислым туманом я ехал в Берлин. И когда вышел к людям оказалось что я уже не в Германии. Ни английского, ни Итальянского люди на которых я вышел не понимали, единственное что они поняли это Берлин. Я постоянно спрашивал как туда попасть, только и твердил Берлин, Берлин, Берлин… В итоге прицепилось и стало моим именем.
– Вот видишь, а ты целку тут строил.
– Это ничего не значащая информация. Если надо рассказать такую мелочь чтобы ты прекратил мучить моего человека, я ее расскажу.
– Вот, где мелочь там и крупняк, поболтаем дальше?
– Не стоит терять время. Я знаю чего ты хочешь. Я не скажу тебе где скреббер.
– У меня здесь еще два десятка твоих бойцов, и назойливое желание проверить правда ли в человеке пять метров кишок.
– Если захочешь узнать почему нашего пулеметчика зовут Цезарь, я тебе с радостью расскажу. Расскажу свою историю жизни в улье, обсужу с тобой любимые фильмы, и для этого тебе не придется пытать моих бойцов… Но про скреббера ты от меня не услышишь ни слова. В любом случае мы не жильцы. Я слышал о тебе, Шутник да?
– Верно. Но ты же должен понимать что смерть смерти рознь. Я могу пустить каждому из твоих бойцов пулю в лоб, а могу медленно и неторопливо спускать шкуру. Любого можно расколоть.
– Мы в любом случае умрем, так лучше уж немного помучиться но зато умереть зная что ты не получил того чего хотел… А насчет того что расколоть можно любого, ты ошибаешься. Да у меня будет сердце кровью обливаться, пока я буду смотреть на смерть моих бойцов, но они не знают конечной точки и чтобы ты с ними не делал – не расскажут, а меня пытать бесполезно.
– Уверен?
– А ты попробуй. Давай, тащи сюда свой меч.
Я попробовал. Вогнал клинок в ногу Берлина, на что тот лишь презрительно улыбнулся.
– Видишь – я не чувствую боли. Способность такая, могу отключать по желанию чувствительность. Казалось бы бесполезный дар, но иногда бывает полезен. Понял теперь что нихрена ты из меня не вытянешь? Может тогда не будешь тратить время и пустишь нам по пуле в голову? Я так уж и быть оплачу тебе патроны, в броневике тайник с горохом, если я не скажу, сам не найдешь. . И нам проще, и тебе не придется зря тратить время, рискуя привлечь тварей, разве что ты конченый садист и делаешь все это ради удовольствия.
– Нет не ради удовольствия – ответил я, и призадумался, решая внезапно возникшую проблему – но может быть мы все же попробуем распотрошить парочку твоих бойцов и посмотрим на твою реакцию? Командиры как правило, шибко не любят когда их бойцов пытают, почем зря. Разумеется если ты нормальный командир, а не извращуга которому приносит удовольствие вид помирающих подчиненных… Ну так что, кого попробуем пустить на ленточки? Может этого?
Я подошел к очередному бойцу, склонился над ним, похлопав по щеке. Коснулся лезвием меча уха.
– Ну так что? Будем пробовать? Правда не расколешься?
В следующий миг я почувствовал запах паленой пластмассы, и даже не успев осознать что происходит, отклонился в сторону на одних только рефлексах. В считанных миллиметрах от моего лица, обдав его жаром от которого затрещали волосы, промелькнула раскаленная до красна рука, и вместо того чтобы сомкнуться на моем горле, лишь слегка обожгла щеку. Вторая раскаленная рука ухватила меня за ногу, вспыхнула штанина, зашипела обугливаемая плоть, зашкворчало, завоняло жареным мясом.
Я заорал, мало соображая что делаю взмахнул мечом, напрочь отрубив кисть руки, которая вместо того чтобы разжаться, так и осталась висеть на моей ноге. Споткнулся, охеревая от боли, упал на землю, и едва успел откатиться в сторону, уходя из под очередного удара раскаленной уже добела рукой. Повезло что боец видимо умел раскалять только руки, ноги не умел, и пластиковую стяжку которая их удерживала, не расплавил, что серьезно снижало его подвижность.
Пихнул бойца ногой, попав каблуком в глаз, он охнул и отшатнулся, а второй попытки ему не дали. На этом все закончилось. Впавшие в первые мгновения в ступор, мои девчонки наконец очухались, Лилия, та что сильная, мгновенно оказалась за спиной моего противника, ухватила его за ноги, легко вздернула в воздух, словно тот вообще ничего не весил и махнула им словно бревном, приложив головой о пикап. На двери появилась вмятина окрашенная кровью, голова бедолаги столкновения не пережила, щедро расплескав содержимое черепной коробки и засрав мне машину.
Никки подскочила ко мне, вцепилась во все еще красную от жара кисть руки, мертвой хваткой сжавшую мою ногу. Снова зашкворчала плоть, но боль отступила – Никки разжала руку и стащила ее с моей прогоревшей наверное до костей ноги. Сквозь частично слезшую кожу на ладонях Никки, я видел хорошо прожаренное мясо, не кроваво красного цвета а какого-то – я на секунду задумался подбирая термин – шашлычно-коричневого. Впрочем спустя несколько секунд цвет начал меняться, а жуткие ожоги зарастать. Жаль что с моей ногой так не получится. Регенерирующих плазмидов нет, у Шамана таких препаратов почти не осталось – всего пара шприцев, которые он теперь берег как зеницу ока.
– Вот ведь… Ну не сволочь а? – я надорвав частично сгоревшую штанину взглянул на ногу, и ничего приятного не увидел. Жуткий ожог который заживать будет несколько дней – что-то часто мне встречаются персонажи с фаерболами. Зажигалки хреновы. Видимо когда им улей дары выдавал, им всем поголовно курить хотелось, а зажигалки под рукой не было. Урод…
Берлин откровенно ржал – понимая что живым из этой переделки ему не выбраться, он радовался даже столь мелкой подляне, которую сумел устроить его подчиненный. А ведь и убить мог. Черт, что-то я расслабился. Танк видите ли остановил с помощью лома и такой-то матери, а тут какой-то придурок мне чуть глотку не пережег… Сволочи, ну ладно, сами виноваты.
– Убить их всех – прошил я подтянув Никки к себе за воротник куртки – оставьте Берлина а остальных в расход.
– Но как же, чем мы будем на него давить?
– Я на него сейчас надавлю – у меня в голове появилась идея и я торопился ее попробовать – а вы слейте бенз из их машин, и сожгите этих гадов живьем, всех нахер… Только к танку не подходите, там херовы камикадзе сидят, грозятся боеукладку взорвать.
Никки с явным неудовольствием, но все же поспешила начать исполнение приказа, а я поднявшись, попрыгал на одной ноге к Берлину.
– Есть у меня один вариант приятель – я опустился или уж скорее упал на траву рядом с ним, и похлопав себя по карманам, не нашел ничего что подходило бы под мои нужды. Не нашел ничего другого как снять с рукава запонку, и попробовать использовать ее – Рыжий, ко мне.
Перешел в фазовый режим, на краткий миг, лишь для того чтобы вогнать нематериальную запонку куда-то в область пятки Берлина, и едва я отпустил запонку, как тот зашелся диким воплем.
– Ага! – радостно оскалился я – работает! Что? Никак не заблокировать да? Это тебе не внешний раздражитель, это сама твоя нервная система с ума сходит. Ну что, все еще уверен что я тебя не расколю?
Поняв что до бедолаги почти ничего не доходит, я повертел башкой по сторонам в поисках меча, но не нашел его. Такс, и что делать?
– Никки, принеси меч, я его где-то там обронил, возле того горячего пидора… Блядь, как то двусмысленно прозвучало.
Девушка появилось рядом со мной и воющим во всю глотку Берлином с катаной в руках, я кивнул ей на ногу бойца и та сообразив что нужно делать, с размаху опустила лезвие катаны на щиколотку бедолаги. С первого удара перерубить кость не вышло, но на третий удар все получилось и Берлин наконец заткнулся.
– У меня еще одна запонка есть – я демонстративно снял с рукава означенный аксессуар – будешь колоться? Или мне засунуть ее тебе в задницу?
Под вой сгорающих заживо бойцов, Берлин заливался соловьем, в подробностях рассказывая где разведка заметила скреббера, с какой периодичностью он появляется на своей лежке, какой это предположительно тип, или правильнее наверное будет сказать класс твари, и как его планировали убивать. Не забыл он и про тайник с горохом в броневике, и даже начал рассказывать какие-то внутристабовые сплетни, пока я не врезал ему рукоятью пистолета по башке, заткнув этот фонтан. Можно сказать бедолаге повезло, остальные его подопечные так легко не отделались. Пора бы отсюда валить, а то на запах жареной человечины сбегутся твари со всей округи. Осталось только перебинтовать бедняге Берлину ногу, загрузить в кузов – его я решил взять с собой на случай если он мне тут дезу лил, сжечь танкистов, ибо оставлять их в живых не хотелось и можно двигаться в нужную точку. Ловить проклятого скреббера. Чертов скреббер, чертов белый жемчуг, чертовы близняшки, Шаман видимо был прав – от этих баб одни проблемы и никакого толку. Я даже не знаю чего умеют остальные две, надо это с ними обсудить, может стоит плюнуть на все и послать их к такой-то матери… Но сначала танк.
– Эй, кто-нибудь – я с трудом поднялся на ноги, стараясь не наступать на обожженую конечность – дайте мне канистру с бензом.